Все медики боятся COVID-19: нет защиты – они обречены. Инфекционист из Киева забил тревогу

Хватает ли в больницах защиты для медиков, почему врачи так часто заражаются сами, стоит ли доверять статистике заболеваемости коронавирусом и где пациенты подхватывают заразу? Об всем этом OBOZREVATEL поговорил с врачом-инфекционистом Киевской больницы №4 Евгением Дубровским.

– Евгений Игоревич, почему так много медиков заражаются коронавирусом? В последний раз писала о больнице в Кременчуге, там две трети сотрудников находится на самоизоляции. В чем причина?

– Хочу сразу сказать, что медикам абсолютно невыгодно и не хочется болеть. Все эти нападки и обвинения – черная неблагодарность пострадавшим за их труд. Заражения медработники боятся точно так же, как и все обычные люди. У нас нет перестраховки, нет гарантии, что государство в случае чего придет к тебе на помощь.

Почему медики так часто заражаются? Тут есть три основные причины. Первая, и самая важная – отсутствие защиты. Я могу вам сказать, сколько стоит хороший защитный костюм: до 1200 гривен. И его самостоятельно не так просто купить, даже при желании. Костюм одноразовый, после осмотра пациента должен быть утилизирован. Никакой медик не будет за свои деньги покупать такие вещи.

Обязано нам давать защиту государство? Да, обязано. В достаточном количестве. Вы видите это? Я не вижу. Даже наша больница №4, которая идет второй после Александровской больницы по приему пациентов с коронавирусом, не была полностью обеспечена всем необходимым. Руководство больницы, заведующие отделениями, старшие медсестры и популярные известные врачи включали свои связи с благотворительными фондами, волонтерскими организациями, предпринимателями. Частично помогла киевская мэрия. Успешный диалог вылился в своевременную и полноценную помощь.

Что касается регионов, то я связываюсь со своими друзьями-врачами, там ситуация плачевная. Кого нужно в этом винить? Я не знаю. Но там медики остались без защиты.

Если медикам не будет помощи, то они все переболеют. Я понимаю, что некоторые увольняются, боятся работать в таких условиях. И никого не осуждаю. У каждого свои проблемы со здоровьем, своя семья и свое право выбора. Но много и тех, которые рискуют, жертвуют собой, потому что не привыкли сразу сдаваться.

Второе. Медики не всегда понимают какой пациент к ним едет – с коронавирусом или нет. И поэтому, в первую очередь, страдают семейные врачи, медики в амбулаториях, поликлиниках. Мы-то в инфекционных отделениях уже привыкли, давно имеем дело с инфекциями. Приблизительно знаем, как нужно себя вести, у нас есть защита, для пациентов отведены отдельные боксы.

А другие врачи с этим сталкиваются в первый раз. У них если и есть защита, то в небольшом количестве. Поэтому, 10 защитных халатов, которые берегутся на случай, когда к ним придет пациент со 100% коронавирусом, так и лежат. А кто сказал, что пришедший на прием человек не заразен? У них очереди, человек заходит и рассказывает свою историю. И пройдет минут 5-10, пока врач поймет, что пациент был в контакте или недавно вернулся из-за границы.

Или у врача только пара масок, и он думает, когда ее надеть: когда на прием пришла старенькая бабушка или когда ему на вызов нужно идти к человеку с температурой. Не спешите обвинять врача, что он работает без маски. Подумайте, что возможно ему выдали всего две маски на день. Ведь врачу, повторюсь, меньше всего хочется заболеть и принести инфекцию своим родным.

И третье – сама обстановка в больницах. Даже если ты все правильно делаешь, аккуратно переодеваешься, защищаешь себя, то в помещении больницы настолько высока концентрация вируса, что 100% защититься не получится. Спешка при наплыве больных, криво одетый респиратор, запотели очки и ты их неаккуратно протираешь, рука попала в глаза… Это все человеческая усталость.

Когда только началась эпидемия, у нас в больнице было мало костюмов, приходилось экономить. Конечно, вывешивали их под кварц, обрабатывали дезсредствами. Но проблему с защитой решили быстро.

– Насколько сложно работать врачу во всей этой защитной амуниции? Очки, защитный экран, костюм, бахилы, маски… В Италии врачи любили постить фото после смены со следами от масок, очков. Как у вас?

– Пока несложно, потому что нет жары. У нас есть костюмы нескольких типов, мы можем их перебирать. Есть костюмы очень хорошие, те, что дорого стоят. Они дышат, из такой ткани, что телу приятно и можно в них ходить целые сутки. Такие костюмы подходят для чистой зоны, мы в них постоянно ходим. А уже сверху одеваем второй костюм из клеенчатого материала. Конечно, он уже дышит хуже и в нем жарко. Но после каждой «скорой» или после каждого пациента, к которому мы заходили в бокс, обязаны этот костюм снять. Он заливается хлоркой в баки и идет на утилизацию. Поэтому 10-30 минут побыть в этом костюме не страшно.

Очки тоже, сначала были плохие, запотевали. Теперь нам дали получше очки, и защитные экраны хорошие. Конечно, во всей этой амуниции не очень удобно прослушивать пациента, поскольку пока эндоскоп до ушей долезет, через капюшон, экран и очки, все нахлобучивается. Но привыкли. Тяжелее будет, когда наступит жара.

– А нет ли у вас такой практики, чтобы врачи после работы в инфекционном не ездили домой, а где-то находились на изоляции после смены?

– Это вопрос очень личный, потому что официальных рекомендаций нет. Для нашей больницы есть места в гостинице «Дружба», и один из врачей действительно там живет, говорит, что условия хорошие.

Но хорошо, если медик живет один на весь этаж. Он ни с кем не пересекает, никого не заражает. Но если там будет жить целая группа медработников, то риск заражения в разы выше, чем даже в больнице. Потому что в больнице ты в защите, ты осторожен, соблюдаешь все нормы – чистая и грязная зоны, постоянная стерилизация, кварц в коридорах. А в гостинице ты без защиты, как дома. Будут контакты в коридоре, на кухне, в гости ходить будут. И если хотя бы один зараженный медик попадет в этот блок, то это все.

Мы же знаем проблемы заражения в общежитиях, монастырях. Там это неизбежно. Поэтому мы живем дома. Я лично общаюсь только в узком кругу семьи и еще парой человек. В гости к друзьям уже не хожу.

И есть еще такой психологический момент. Доказано, что стресс от длительного невозвращения домой сильно угнетает иммунную систему. Медик заболеет еще быстрее. Мы не можем полтора-два месяца не приходить домой.

– По вашему опыту, где пациенты подхватывают вирус? Это люди, которые приехали с заработков, контакты с теми, кто вернулся из-за границы, церковь…

– В первые две недели действительно были только те, кто вернулся из-за границы. Потом была волна тех, кто контактировал с приезжими. Был большой след заболевших, которые контактировали с теми, кто вернулся с Куршавеля. Заробитчан больше на Западной Украине. У нас в Киеве было больше тех, кто связан с туризмом или деловыми поездками.

А сейчас все смешалось. Некоторые пациенты говорят, что полностью находились на карантине, на работу не ходили, выходили только в магазин, и все равно заболели.

Я не могу и не буду говорить, что виновата церковь. Это отдельные личности, отдельные решения конкретных иерархов. Не все церкви так поступили. Множество храмов придерживались санитарных норм. И все благополучно. Да все знают историю с Киево-Печерской лаврой, там заболело большое количество монахов. Потом были пациенты, которые контактировали с ними. Насчет других церквей особо не знаю, могу сказать, правда, еще были те, кто связан с Ионинским монастырем.

Руководство этих монастырей совершило ошибку, проявили легкомыслие, не поверили, что в Киеве все так серьезно с коронавирусом. Они за это заплатили сполна. Помимо сожаления и желания помочь, как и всем остальным, негативных эмоций, злорадства нет. Многие ошиблись. Весь мир ошибся, раз уж на то пошло. Но об этом надо отдельно поговорить…

Что касается последствий после Пасхи. Еще не прошел инкубационный период, который длится от 6 до 14 дней. Но, думаю, что всплеска заболевания не будет. Все люди напуганы, в церкви ходили в масках и иконы никто уже не целует. Не думаю, что церковь занимает такое важное место в источнике заражения. Это не наша главная проблема. Проблема – ошибки эвакуации и обсервации приезжих из стран, где бушует коронавирус. Нужно сделать выводы. Так заражать всю страну нельзя.

– Чем лечат сейчас пациентов в Украине от коронавируса? Какие препараты используют? Писали, что и от малярии, и от СПИДа? И хватает ли их?

– Пациенты с легкой степенью заболевания находятся на самоизоляции дома, под контролем семейного врача. Они принимают симптоматические препараты: температуру сбить, отхаркивающие, витамины, полоскание горла. Никаких специфических препаратов им не нужно.

Пациентам со средней тяжестью болезни тоже дают симптоматические препараты и добавляют антибактериальные препараты. Потому что практически у каждого второго больного на КТ видно воспаление легких. И даже несмотря на то, что заболевание вирусное, по протоколу мы должны давать антибактериальные препараты. Чтобы перекрыть возможность развития бактериальных осложнений, сепсиса.

Поэтому алгоритм лечения пациентов средней тяжести тоже симптоматический – жаропонижающее, отхаркивающее, бронхолитики. И обязательно кислородная поддержка в случае необходимости. Кислород, наверное, самое главное. И все.

А вот эти препараты, о которых вы говорите, антималярийные и антиретровирусные, показаны только пациентам при тяжелой форме течения болезни. Есть четкие критерии, когда они назначаются. А также они показаны и пациентам со средней тяжестью течения болезни, но если они находятся в группе риска – это сахарный диабет, гипертония, онкология, бронхиальная астма.

Эти препараты есть в протоколе. С антиретровирусными тяжело. Пока их не использовали, у нас они отсутствуют, хотя ведутся переговоры по их поставке. Это очень дорогие препараты и в Украину они попадают сложным путем. И в аптеках они не продаются.

Но мы получили антималярийные препараты, они у нас есть в достаточном количестве. Врач, прежде чем назначить это лекарство, десять раз подумает. Это препарат с серьезными побочными эффектами – нарушение психики, сердечной проводимости, сердечного ритма, может быть развитие токсического гепатита. Поэтому его назначают в случае, если его польза превышает все эти риски.

И пациент дает согласие на то, что будет принимать эти лекарства. Несмотря на то, что они давно известны и изучены, их не применяли для лечения коронавируса. Эти лекарства идут как экспериментальные и в американских, и в европейских, и в наших протоколах.

Поэтому, если кто-то вдруг купил себе это лекарство на всякий случай, то это напрасно. Потому что принимать его нужно только в стационаре, только под контролем врача, снимать несколько раз кардиограмму, проверять анализы.

У нас пока проблем не было, все пациенты перенесли его благополучно.

– Все говорят, что от коронавируса умирают пожилые люди и те, у кого есть хронические заболевания. Однако у нас масса примеров, когда умирают молодые люди. Ужасная история о смерти молодых братьев на Буковине. Почему?

– Комментировать эти случаи тяжело, потому что мы не знаем всей ситуации и историю болезни всех этих пациентов. Это единичные случаи, конечно, очень печальные и драматические. Но в каждом конкретном случае нужен тщательный клинический разбор. Мы не знаем иммунного статуса этих пациентов и сопутствующие заболевания, мы не знаем на какие сутки они обратились в больницу, как лечились и что принимали дома. Может и токсический гепатит развиться на фоне бесконтрольного приема жаропонижающих и других препаратов. Все, кто, к сожалению, у нас не выжили, имели серьезные проблемы со здоровьем. Но их было немного.

Пока можно говорить, что коронавирус представляет большую опасность для людей пожилого возраста и для людей из группы риска. Поэтому значительная доля карантинных мероприятий – уберечь вот эту группу населения. Дедушек, бабушек спрятать их в селах, на даче.

– Кто быстрее выздоравливает от коронавируса? Молодые, спортсмены, мужчины или женщины?

– Такого наблюдения нет. Все зависит от иммунной системы человека. Это не зависит от возраста, пола. У кого-то иммунная система крепкая и в 50 лет. У нас выздоровело много пожилых пациентов. Пока нет достаточного количества наблюдений. И все упирается в иммунный статус человека.

Если бы мы заранее знали к какой группе мы относимся, то мы бы могли, как бессмертные, ходить по улице и не переживать. Пока мы не знаем.

– Как вы считаете, статистика больных коронавирусом соответствует действительности у нас? Или больных может быть больше?

– Статистика совершенно не соответствует числу заболевших, она абсолютно не адекватна. Потому что учитывает людей, которые обратились к врачу или госпитализировались и им провели тест.

Люди, которые лечатся амбулаторно, которые не позвонили семейному врачу и не рассказали, что у них температура и кашель в течение нескольких дней, кто их проверял?

Эта проблема связана не с тем, что люди не хотят проверяться. Напротив, они хотят, они заинтересованы, они волнуются. Но доступность тестов невысока. У нас в больнице есть тесты, и мы берем мазки даже у тех, кто к нам просто обращается, без госпитализации.

Но в поликлиниках, амбулаториях, особенно на периферии тесты – это из области фантастики. Делать в частных клиниках – слишком дорого.

Поэтому статистика неадекватна, она занижена как в сторону заболевших, так и в сторону выздоровевших.

– Что касается тестов, по вашим наблюдениям, нужны ли экспресс-тесты, которые дают результат на 8-10 день? Есть смысл в том, чтобы их применять?

– Как показала наша практика, китайские экспресс-тесты, которыми массово оснастили больницы, оказались неэффективными. Они только внесли сумятицу и неразбериху. Эти экспресс-тесты не ловят ни на первый день заболевания, ни на 8-10 сутки. По ним не ставится диагноз.

ПЦР тесты работают четко. Сроки быстрые, в среднем 1-2 дня. Мазки отправляются в лабораторию и получаем результат. Только на ПЦР тестах статистика и держится.

Но экспресс-тестами манипулируют, можно получить негативный результат и ходить заражать всех вокруг. А потом приходит результат ПЦР теста и он положительный. Сколько людей за это время мог заразить этот человек?

Хотел бы отметить, что в целом ситуация с коронавирусом благоприятная. Не будем делать прогнозов, пока в отношении нового вируса множество темных пятен. Будем надеяться, что конец эпидемии близок. Хороших новостей много, пациенты выздоравливают, а тяжелых случаев все меньше. В Украине стали доступны анализы на антитела к коронавирусу. Это проверка на то, сформировался ли иммунитет после болезни. Это большой прорыв. Скоро каждый сможет узнать, болел ли он коронавирусом. Если большинство уже переболело – конец эпидемии уже не за горами.

ОБОЗРЕВАТЕЛЬ