У Зеленского намерены принять Римский статут

Руслан Рябошапка, которого назначили генеральным прокурором Украины, ранее пообещал, что поспособствует ратификации в стране Римского статута, а также разработает концепцию переходного правосудия.

Как пишет «Украинская правда», это станет серьезным прорывом в развитии правоохранительной системы Украины, демонстрацией сильной политической позиции и шагом к наказанию всех виновных за военные преступления в государстве.

Что такое переходное правосудие и Римский статут

О переходном правосудии часто вспоминают в контексте преодоления военных конфликтов. Под этим понятием объединяют механизмы, которые должны вернуть страну к мирной жизни, восстановить работу государственных структур на территориях, где проходил конфликт.

Переходное правосудие должно отвечать как за юридические аспекты жизни, так и гуманитарные.

Традиционно выделяют четыре элемента:

• возмещение убытков для пострадавших;
• институциональные реформы;
• «право на правду», то есть необходимость рассказывать населению правду о конфликте;
• наказание преступников.

То есть переходное правосудие касается не только судов или правоохранительной системы, но и других общественно-политических институтов и норм.

Когда речь идет о наказании преступников, прежде всего имеются в виду тяжкие преступления. В резонансных или сложных случаях такими делами может заниматься Международный уголовный суд (МУС).

Он уже 17 лет действует в Гааге, где преследует виновников тяжких преступлений, таких, как геноцид, преступления против человечности, военные и преступления агрессии. При этом полномочия МУС не ограничивают должности и политические иммунитеты: ответственность могут понести главы государств и правительств, военные командиры, которые руководили преступными операциями.

МУС имеет право действовать на территории любой из 123 стран (в списке, среди прочих, кроме Украины, нет США, России, Китая, Израиля, Ирана, Зимбабве), ратифицировавших его устав, а по дополнительным договорам – в других государствах.

Работу суда регулирует принятый в 1998 году Римский статут. В этом договоре – и определение преступлений, за которые берется МУС, и виды наказания, и функции Ассамблеи государств-участников.

Выбор наказаний в Гааге достаточно ограничен: в основном тюремный срок может достигать не более 30 лет, в отдельных случаях – пожизненная тюрьма. Среди других видов – штраф или конфискация преступных активов.

Почему в Украине до сих пор не приняли Римский статут

Украина подписала Римский статут еще в 2000 году. Однако перед тем, как отдать договор на ратификацию в Верховную Раду, тогдашний президент Леонид Кучма обратился за его проверкой на законность в Конституционный суд.

Судьи отклонили сомнения Кучмы, однако у них возникли свои претензии. Так, они не одобрили предложение в самом начале договора. В нем говорится о том, что Международный суд дополняет национальные правовые органы.

Украинский закон не предусматривал такого дополнения, и Римский статут признали неконституционным. С тех пор Украина долго не возвращалась к вопросу его ратификации. Поэтому МУС годами не имел права расследовать преступления, совершенные в Украине.

После Революции Достоинства Украина обязалась ратифицировать устав – это было одним из условий Ассоциации с Европейским Союзом. Но с окончательным принятием документа снова начались проволочки.

По закону просить парламент ратифицировать международный договор может или Кабмин, или президент. Но при предыдущей власти никто так и не подал необходимый проект закона. Промедление органы власти объясняли несогласованностью украинского законодательства, ведь все еще оставались разногласия с Конституцией.

Через два года после Революции Достоинства Верховная Рада таки приняла предложенные Петром Порошенко изменения в основной закон. В Конституцию внесли пункт о том, что Украина может признать юрисдикцию Римского статута. Правда, эти изменения отсрочили на три года – они вступили в силу лишь в июле.

Вице-спикер Верховной Рады Оксана Сыроид тогда объясняла, что за три года Украина может подготовить свои законы, внести в них понятие о военных преступлениях и преступлениях против человечности.

Вторым объяснением пассивности была угроза со стороны России, которая якобы начнет жаловаться в МУС на украинцев. В 2015 году именно так Юрий Луценкооправдывал отказ возглавляемой им фракции БПП поддержать ратификацию.

Впоследствии заместитель главы Администрации президента Алексей Филатов тоже апеллировал к рискам для украинских военных. Похожего мнения придерживались в СНБО и даже убеждали в этом народных избранников.

В то же время, несмотря на то, что в течение двух десятков лет Украина так и не ратифицировала Римский статут, парламент дважды признавал действие Международного уголовного суда на территории Украины.

Первое такое обращение касалось событий времен Евромайдана, второе – преступлений российских чиновников и главарей террористических «Л/ДНР» с 20 февраля 2014 года.

Недавно назначенный постпред президента Украины в Крыму Антон Кориневич объяснил, что таким образом Международный суд уже может разбираться с событиями в Украине.

«Второе заявление (о признании юрисдикции МУС. – Ред.) имеет открытую финальную дату. По сути, на все, что происходит на территории Украины с начала Евромайдана, уже обращает внимание Международный уголовный суд и уже может открывать полноценное расследование без ратификации Римского статута», – сказал он.

Почему Римский статут нужен Украине

По словам Кориневича, сейчас получается, что Украина не имеет никаких полномочий, а только обязательства. Именно поэтому государство и должно ратифицировать Римский статут.

«Международный уголовный суд уже сейчас может расследовать преступления, совершенные в Украине. Ратификация дала бы нам официальный статус члена Ассамблеи государств-участников, а с ним – дополнительные права. Например, ставить вопрос на повестку дня Ассамблеи, иметь своего судью, организационно участвовать в работе суда», – подчеркнул постпред президента в Крыму.

Правозащитница из Украинского Хельсинского союза Дарья Свиридова также говорит о возможности обмена опытом. «Мы сможем поделиться своим опытом различных подходов. Не надо себя недооценивать, у нас тоже есть специалисты и видения. Мы получим экспертную помощь во время национальных расследований. Ратификация Римского статута задаст определенный стандарт расследованию», – убеждена она.

Правозащитница считает, что МУС будет сдерживать преступников, а ратификация продемонстрирует готовность Украины их наказывать. Ведь Гаага полностью не возьмет на себя все украинские проблемы. Ответственными, в любом случае, будут оставаться наши следователи и суды.

Международный уголовный суд будет расследовать тяжкие преступления и тогда, когда Украина не будет иметь желания или возможности делать это самостоятельно. Например, в случае с топ-чиновниками России. Ведь многие будут ожидать от МКС именно наказания русских и помощи в деоккупации.

Зачем Украине переходное правосудие

Восстановление контроля над Донбассом и Крымом, возвращение к мирной жизни требует особого подхода – концепции переходного правосудия. Она должна моделировать поведение украинской власти по возвращении оккупированных территорий.

Переходное правосудие даст понять, за что и как наказывать, как донести это местным, как предотвратить конфликты в будущем и кто должен платить за разрушенные дома или «отжатый» бизнес.

Разобраться с этими и многими другими вопросами Украина обязана до того, как придется воплощать их в жизнь. Для тех, кто специализируется на проблемах оккупированных территорий, формирование собственной украинской концепции переходного правосудия – приоритетный вопрос.

Украинский Хельсинский союз занимается этим вопросом уже не первый год. Сейчас в организации даже разработан проект закона, с которым планируют ознакомить новую власть.

Тюрьма или амнистия

Среди всего, что понимают под переходным правосудием, самой популярной в обществе является тема наказания. Сейчас за содействие оккупантам «преступниками» может стать значительное количество местных на Донбассе или в Крыму. Поэтому возникает вопрос, где именно можно провести границу преступления и за какие действия справедливой будет амнистия.

В Хельсинском союзе, например, предлагают не наказывать за сам факт сотрудничества с оккупационными властями. Такие вещи можно документировать, прибегать к люстрации, но не отправлять людей под суд без уважительных причин. Уважительная причина в этом случае – жестокое нарушение прав людей.

В качестве примера тех, кого не следует считать злостными нарушителями, правозащитники приводят врачей, пожарных, работников ЖКХ.

Кориневич, которому президент Владимир Зеленский доверил возглавлять рабочую группу по вопросам реинтеграции, пока не дает четких ответов на вопросы, какие институты надо реформировать или каких нарушителей можно амнистировать. Он в основном избегает собственного мнения, потому что «это надо проработать».

Среди того, о чем постоянный представитель Зеленского все же говорит, – максимальная ответственность России за ущерб в Крыму, безусловное наказание за тяжкие преступления и возможность дискуссии о мелких нарушениях.

Эта дискуссия не будет касаться военных преступников, виновных в геноциде или преступлениях против человечности. Такие преступления на имеют срока давности, за них чаще всего дают более 10 лет заключения, а виновники не могут быть амнистированы или помилованы.

Еще один вопрос, требующий решения – готовность украинской правоохранительной системы к нагрузке, которая резко возрастет после деоккупации. Кроме того, надо учитывать загруженность судов, следственных органов и тому подобное.

То есть правоохранительная система нуждается в подготовке резервных кадров, обучении работе с новыми для Украины преступлениями.

Грозит ли Римский статут судами с Россией

Среди противников ратификации российская угроза является популярным аргументом. В качестве примера часто проводят параллели с оккупацией Грузии, когда Россия решила жаловаться в Гаагу на «преступления» грузин.

Однако в Международном суде сидят не московские прокуроры, привыкшие к фальсификациям и политическим преследованиям. Обращение к ним может направлять любой, но это не обязывает начинать расследования или тем более передавать дело в суд.

И постпред Зеленского, и правозащитники откровенно называют «российскую угрозу» непрофессиональным мнением или результатом неосведомленности.

«Российская Федерация не сотрудничает с Международным уголовным судом, это их официальная позиция. Эта позиция не меняется независимо от того, что делает Украина. Все ритуальные танцы вокруг того, что нам нельзя его ратифицировать, не имеют никакого правового смысла», – подчеркивает Кориневич.

Мифами называет член Украинского Хельсинского союза Дарья Свиридова и слухи о том, что судить якобы начнут даже украинских воинов. Во-первых, Международный суд преимущественно берется за военное начальство или тех, под чьим непосредственным руководством осуществлялись преступления. Во-вторых, обращают внимание на систематические, а не единичные нарушения. И, в-третьих, суд в Гааге создали для того, чтобы выполнять функции правосудия, если от этого отказывается то или иное государство.

Украину непросто обвинить в укрывательстве своих граждан от суда: под стражей и с тюремными сроками уже неоднократно оказывались бывшие АТОшники, например, бойцы роты милиции «Торнадо».

Сможет ли Украина осудить россиян

В 2016 году президент РФ Владимир Путин вообще подписал распоряжение об отказе России быть подписантом Римского статута. Предсказуемой будет и реакция Кремля на попытки привлечь к ответственности должностных лиц, виновных в преступлениях в Украине. Но это не значит, что к этим попыткам не стоит прибегать. Украина заинтересована добиваться расследований, ведь речь идет о преступлениях на украинской территории, где признан МУС.

Можно добиваться и выдачи россиян Международному суду. Правозащитница Свиридова обращает внимание: международные расследования могут крайней мере осложнить россиянам жизнь, ограничив их передвижение за пределами страны.

Следует отметить, что суд уже ведет предварительное расследование по Украине, занимаясь нарушениями в Крыму и на Донбассе. Расследование продолжается с 25 апреля 2019 года. В декабре 2018 года прокурор МУС отчитывался, что получил 86 обращений от прокуратуры АРК и украинских общественных организаций о нарушениях за период с начала Евромайдана.

В отчете по расследованию, обнародованном в конце 2018 года, МУС фиксировал возможные преступления в Крыму: исчезновение и незаконное лишение свободы людей, захват почти 300 имущественных объектов, притеснения по политическим, религиозным признакам и тому подобное. Относительно Донбасса прокурор МУС зарегистрировал более 1000 возможных преступлений, в частности, убийств, пыток, использования детей в армии, сексуальных преступлений.

Источник: obozrevatel.com