Гибридная война в головах и на экране

Георгий Почепцов

Гибридная война строится на управлении человеческим сознанием, в результате чего мы видим маркеры, которые предопределяют наше понимание того, что происходит. Не с точки зрения реальности, а с позиции того, кто управляет нашим восприятием. Эти маркеры не позволяют нам выходить за пределы проектируемого восприятия. Мы видим только то, что должны увидеть, и не видим того, чего увидеть не должны. Поэтому главным инструментом становится когнитивное воздействие, а сама гибридная война — когнитивной войной в нашем ментальном пространстве.

Когнитивные атаки направлены на трансформацию понимания и реинтерпретацию ситуации в индивидуальном и массовом сознании. Одновременно используется эмоциональный стресс для отключения рационального мышления объекта воздействия. Например, в российско-украинской войне отображаемые действия были практически те же на экранах украинского, российского и международного телевидения, но в информационном и виртуальном пространствах они получали разные  интерпретации, что вело к разным выводам.

Мы описывали когнитивный характер этой войны достаточно давно  [1]. Это когнитивный инструментарий, поскольку основные действия, особенно на начальных этапах, происходят в информационном и виртуальном пространствах. Россия должна была сделать из Украины врага, чтобы оправдать свои действия, что является обычной предпосылкой войны.

Гибридная война становится все более обычным вариантом поведения на международной арене. Н. Шедлоу пишет: «Китайский, русский и иранский режимы активно продвигают свои долговременный цели с помощью сетей партнеров, суррогатов и прокси-сил» [2]. Все это оказывается возможным, поскольку, как подчеркивал Ф.Хоффман, гибридная война характеризуется стиранием границ войны и мира [3]. Хоффман также называет такие войны — сложными или составными (compound wars), поскольку в них присутствуют элементы традиционных и нетрадиционных войн. В то же самое время, выступая в роли агрессора, Россия обвиняет США в использовании инструментария гибридной войны [4 — 5].

В любом варианте войны, и особенно в случае гибридной войны, есть необходимость программировать и прогнозировать действия противника как реакцию на свои действия. Гибридная война не только прогнозирует, но и подталкивает противника к нужному поведению и пониманию происходящего.

Гибридная война строится на создании замедленного реагирования противника, чтобы выиграть время и достичь поставленных целей без явного применения силы. Реально это диффузная война по множеству направлений одновременно, в рамках которой мягкая сила принимает более серьезный характер. Обычная мягкая сила не имеет кратковременных целей, здесь же они налицо. Например, концепт «Русский мир», являясь чистой воды мягкой силой долговременного порядка, в случае Украины стал военным предлогом для российской интервенции, поскольку превратился в идею вооруженной защиты русскоговорящих, даже без их желания, превращая войну, с точки зрения подачи ее миру Россией, справедливой.

Аннексия Крыма показала очень ярко российскую модель информационной войны, базирующуюся на рефлексивном контроле оппонента [6]. Примеры этого контроля  можно легко найти на разных коммуникативных уровня и в разных пространствах: физическом, информационном и виртуальном. Если информационное пространство работает с фактами, то виртуальное трендами, правилами, моделями поведения. Именно поэтому с такими стратегическими продуктами на этом уровне работают религия, идеология, литература, культура.

Главной целью российской стороны была блокировка использования силы со стороны Украины, поскольку тогда кровь и смерти на картинке ситуации будут негативными для России. А все сегодняшние войны должны быть исключительно справедливыми. Поэтому Россия работала над имиджем добровольного присоединения Крыма к России вместо имиджа агрессии и аннексии. В случае Донбасса конструировался иной имидж — это был имидж гражданской войны между самими украинцами, где Россия вообще отсутствует.

Все эти цели имели перед собой три типа аудитории: украинскую, российскую и международную. Были возрождены многие приемы советской пропаганды, которые наполнили новыми идеями — когнитивным инструментами, которые объединялись с российским вариантом рефлексивного контроля, основанном на управлении восприятием. Это было не только вербальное восприятие, но также и визуальное, поскольку основным источником пропаганды стало телевидение.

Среди разных коммуникативных уровней можно назвать следующие: между руководителями парламентов двух стран, между офицерами противоположных армий, а также между семьями, особенно в Крыму, то есть на личностном уровне. На первом уровне российская сторона устами руководителя своего парламента говорила, что если Украина применит силу в ответ, то через два часа в Киеве высадится российский десант. Многие украинские и российские офицеры были в нормальных отношениях, участвуя в совместных парадах, так что психологически не так просто было открывать огонь, тем более Киев не давал прямого приказа. Та же ситуация была и на семейном уровне.

Для пропагандистских целей Россия и в этой войне повторила свой нарратив, который удерживала в случае Грузии, а также использует в отношении стран Балтии. Она вписывает себя в роль ЗАЩИТНИКА (СПАСИТЕЛЯ), оставляя законным властям роль АГРЕССОРА (ВРАГА), то есть вписывая ситуации в схему войны 1941-1945 гг., где были роли ОСВОБОДИТЕЛЯ И АГРЕССОРА:

Современная война должна быть справедливой. Именно это заставляет создавать подобные нарративы, тем более, как оказалось, они хорошо вписываются в мифологию Отечественной войны, которая на сегодняшний день осталась единственным не разрушенным советским мифом. Даже Сталин сохраняется на своих позициях в российском менталитете исключительно из-за войны. Именно отсюда идут истоки активного использования при описании событий в Украине слов-терминов той войны (нацисты, фашисты, каратели). Они несут самые негативные коннотации, поддерживаемые массовой культурой, поскольку вытекают из той же мифологии. Одновременно концепт ЗАЩИТНИК-СПАСИТЕЛЬ также имеет и религиозно-культурные параллели (см., например, [7]).

Когнитивный диссонанс не давал воспринимать Россию как врага, поскольку за  советское время сложился четкий фрейм о двух славянских народах-братьях. Россия выходила из этой ситуации, задав разделение на ХУНТУ (этим и подобными словами обозначалась власть Украины) и НАРОД. Россия по этой интерпретации воевала не против НАРОДА, а против ХУНТЫ. А это обозначение без дополнительных разъяснений несет исключительно негативную окраску.

Правда, иногда люди не хотят попадать в когнитивный диссонанс, то предоставление им корректирующей информации может, наоборот, усиливать неверные представления. Этот феномен получил название обратного эффекта [8].  В данном случае, чтобы этого не было, об Украине на российском ТВ шла  исключительно негативная информация.

Следует подчеркнуть, что многие вещи, которые выглядят странными или неадекватными, произносятся не из-за коммуникаций с миром, а исключительно для коммуникаций с российским населением, а еще точнее — российским избирателем. Аннексия Крыма стала ходом политттехнологов в помощь избранию Путина, поскольку это создало ему всплеск рейтинга как вариант реализации нетиражируемого вслух лозунга «Сделаем Россию снова великой». Психологам известен факт, что консервативное население объединяется вокруг сильного лидера как защитника,избирая его на пост президента.

Мы можем перечислить определенный медиа и пропагандистский инструментарий, позволивший работать в такой модели.

Медиа-инструментарий гибридной войны опирается на следующее:

— замена терминов для описания ситуации, взятых из прошлых негативных образцов-ситуаций,

— создание фейковых событий и объектов, поддерживающий линию обвинения противника,

— создание протестных акций разного порядка против власти противника для последующего показа своему телезрителю.

При этом также используется старый пропагандистский инструментарий советского образца:

— максимальное тиражирование своих интерпретаций, заглушающее опасную контр-информацию,

— подключение к обсуждению заангажированных журналистов и экспертов,

— военные действия оправдываются исключительно благородными мотивами, противник же предстает исчадием ада.

Все это было направлено на главную цель — легализацию своих действий в глазах собственного населения, населения противника и международного мира.

Украина стала получать меньшую долю этих воздействий, когда прекратила вещание российских каналов на своей территории. Но интерес еще некоторое время к ним все равно существовал, и его легко было удовлетворить через Интернет.

Гибридные действия получили распространение во всем мире, начиная с мягкой силы, которую также можно трактовать как гибридную войну light. Но главной их характеристикой мы назовем их как бы невидимость до определенного предела. «Зеленые человечки», даже одним своим названием и фотографированием с гражданами, демонстрировали свой полностью неопасный характер, правда, имея при себе при этом автомат, который полностью нивелировался раздачей улыбок. Это и есть то управление противником, которое заложено в российской модели информационной войны под названием рефлексивного управления, по иному именуемого управлением противником.

В физическом пространстве незаметность на первом этапе демонстрировали действия российских военных без знаков различия. То есть действие становится заметным исключительно при завершении операции, а пока она идет запускается несколько противоречащих друг другу интерпретаций. Все это лишает возможности адекватного реагирования из-за противоречивости получаемых сигналов.

«Зеленые человечки» тем более говорили на том же языке, что  крымчане, что было бы, например, невозможно в Эстонии, где такой военный сразу бы был признан иностранцем. Один раз на Донбассе прозвучало «чужое» слово «поребрик» при захвате админздания. Оно означает «бордюр» и абсолютно неизвестно в Украине, поскольку упортребляется исключительно в Санкт-Петербурге. Откуда следует, что и отдававший приказы был оттуда.

Сходно происходили захваты административных зданий на Донбассе, где это делали якобы гражданские лица с военной выправкой. Это было целью продемонстрировать неприятие украинских властей гражданами.

Можно увидеть следующую модель действий, где каждый новый этап вытекает из предыдущего:

Генерал Кузьмук говорит о невозможности открывать огонь, поскольку Россия выстраивала защиту из гражданских лиц между своими и украинскими военнослужащими: «В кого в Крыму было стрелять? Так называемые зеленые человечки, или военнослужащие Российской Федерации, были очень надежно защищены. Представьте себе. Воинская часть, пункт постоянной дислокации, военный городок. Внутри – наши военнослужащие с оружием. Я когда был в Крыму, то с ними вместе рисовал план охраны и обороны военного городка, план охраны и обороны домов, где живут семьи военнослужащих. За забором воинской части – первое кольцо, местные жители. Гражданское население с российскими и крымскими флагами. За ними – казаки  […] Была четко разработанная система. Местное население, казаки, потом уже – русские военнослужащие» [9].

Невидимая война становится видимой только на последних ее этапах, когда остановить ее уже сложно. Но и в принципе современные войны стали менее выраженными и понятными, даже когда они ведутся традиционными методами, что связано с новой ролью населения в войне с повстанцами, когда Д. Килкаллен и другие признали, что не противник, а население является точкой отсчета, назвав это войной, центрированной на населении. А с населением военные не очень умеют работать.

Сегодня можно прийти в любое министерство обороны и сказать: ребята вы войну давно проиграли, чего вы тут сидите. Сегодняшние типы войн, как это ни странно, не имеют четких параметров проигрыша или выигрыша. Д. Рамсфельд, будучи министром обороны США, требовал от подчиненных создать хоть какую-то метрику войны, чтобы понять, кто все же побеждает. Это также одна из примет гибридной войны, когда в настоящей войне военные не могут понять, кто победитель.

Гибридная война, как и всякая война, но особенно это касается, конечно, гибридного варианта, строится на усиленной медийной работе для трех аудиторий: на домашнем фронте, с населением противника и на международной арене.

Во всех своих пропагандистских потоках Россия воспользовалась механизмом переименования объектов в сторону усиления нужной ей символизации. В конфликте с Украиной таким активно используемым переименованием стало использование языка второй мировой войны, который употреблялся тогда для обозначения врага.

Это были фашисты, нацисты, каратели, неонацисты как основной инструментарий, помогали им в этом также бандеровцы, которые также отсылают на время войны. Это было даже не информационной войной, где предполагается хоть какая-то искусность, а простой пропагандой, причем с опорой на родную старую советскую пропаганду, которая как раз вся выстроена на понятии «врага». Информационное пространство в этом случае выстраивалось не столько с опорой на физическое, как на виртуальное, откуда и брались все эти обозначения без всякой связью с реальностью.

В эпоху телевидения нельзя обойтись без видеоряда, тем более что теленовости были и есть основным источником информации для россиян. Фейковых новостей было так много, что стало совершенно понятна модель их порождения и использования. Поскольку просто слова могли вызвать подозрения, надо было создать определенные виртуальные события, которые должны были стать доказательством лживого освещения.

Д. Киселев, например, демонстрировал на экране удостоверение СС выданное человеку с украинской фамилией, при этом удостоверение СС была написано с учетом современной немецкой орфографии, которая не соответствовало временам войны. Киселеву потом пришлось даже оправдываться перед телезрителями [10]. На другом российском телеканале прошел сюжет о распятом мальчике, что тоже впоследствии оказалось фейком [11 — 15]. В этих пиках противоречия с действительностью явно проступает военный характер конфликта, поскольку только такой тип конфликта позволяет себе не опираться на правду, а конструировать то в информационном пространстве, что требуется, а не отражать то, что есть.

Кстати, такой же странной выглядит дата российской социологии в Крыму, когда один из опросов проводился там 31 декабря 2015 — 1 января 2016 [16]. Как и использование одного и того же персонажа, в котором опознали «актрису» М. Ципко, выступающей в роли свидетельницы ужасных событий в разных точках и разных странах  от Украины до Латвии [17- 20].

Возвращаясь к проблеме когнитивных искажений, можно добавить следующие из длинного набора когнитивных отклонений, характерных для массового сознания:

— первая интерпретация: интерпретацию, которая приходит первой, не так легко изменить: российское телевидение всегда было первым для своей аудитории,

— селективное восприятие: мы видим то, что ожидаем увидеть: российские журналисты  искали исключительно отрицательную информацию об Украине,

— переоценка важности имеющейся информации: все четыре российских государственных канала управлялись информационно из одного центра, поэтому у зрителя создавалось ощущение, что другой правды нет и быть не может,

— эффект группового мышления, который не позволяет высказывать индивидуальное мнение, если оно расходится с основным,

— слепое пятно — мы видим ошибки только в словах и аргументах других: российские журналисты все время говорят на тему «зомбированности» украинской аудитории.

Так мы можем идти по всему списку когнитивных искажений, и они все окажутся работаюшими. Это также связано с главным свойством тоталитарной пропаганды — повтором. Все это время российское телевидение постоянно обсуждало исключительно украинские события, забыв о собственных проблемах.

Российская ситуация является интересным примером, как в современном обществе телевидение может победить интернет, в котором все же могут присутствуют альтернативные мнения, чего нет в официальном наборе, который пропаганда препарирует до уровня таблицы умножения, с которой невозможно спорить.

Новости и политические ток-шоу являются жестко контролируемым потоком информации, особо важным, так как большинство россиян отдают предпочтение телевизионной информации. По СМС-переписке действующих лиц можно увидеть, как Администрация президента, например, подбирает выступающих для ток-шоу В. Соловьева и других[21].

Повтор и громкие голоса вместе с драками на российских политических ток-шоу переключают зрителей на эмоциональное восприятие и отключают рациональное. Хорошие и правильные «свои» во главе играющим главную скрипку ведущим здесь всегда побеждают неуклюжих и неправильных противников, которые хоть и пытаются что-то сказать, но делают это совершенно неумело, к тому же, получая время от времени за свои слова по голове.

Интересно, что в российских политических ток-шоу принимали участие не только фейковые украинские «эксперты» [22 — 24], но и такие же фейковые представители из других стран — постоянно живущий в Москве и пытающийся получить российское гражданство американец М. Бом, подаваемый как журналист, хотя он никогда не был таковым в США  [25 -26] и недавно выдворенный из России поляк Т. Мацейчук, который также никогда не был в Польше политологом [27]. Все это скорее «политические актеры», получающие высокие гонорары [28] одновременно с тумаками [29 — 30], что соответствующим образом связано.

Тут как бы действует основное правило, характерное для таких манипулятивных ток-шоу — зрители должны сидеть у телевизора, а вот какими методами их туда усаживают, честными или нет, это уже вторично. А наличие зрителей уже позволяет передавать нужную информацию, поскольку без замеревших у экранов это было бы сделать трудно. У американцев есть отдельный термин soft news для новостей, звучащих в ток-шоу, поскольку обычные новости туда попасть не могут, поскольку они не имеют того уровня эмоциональности.

Как в свое время была создана передача «актуального юмора» «Прожекторперисхилтон», чтобы привлечь к нужным акцентам политического поля молодежь, поскольку она ушла от смотрения теленовостей, так и политические ток-шоу, нацеленные на конфликт с Украиной, возвращают к телевизору тех взрослых, кто не смотрит новости. Эта та же гибридная война, только на телеэкране. Даже если ты не хочешь смотреть новости, мы тебя все равно заставим.

Вся эта информационная модель управляется весьма серьезным способом из Администрации президента (см. некоторые подробности этой кухни, названной театром политических марионеток [31 — 33]). Специалистов этого профиля Д. Дондурей называл «смысловиками» по аналогии с силовиками, только из другой сферы [34 — 35]. Вчитываясь в его слова, хочется переиначить слова известной песни советского времени: «Смысловики наденьте ордена». Так, кстати, и произошло, когда журналисты были награждены за Крым.

Приведем несколько важных мыслей Д. Дондурея:

— «Мы редко всматриваемся в колоссальную работу тех, кто  мировоззренческие, моральные, ментальные, социально-психологические паттерны мышления и поведения имплантирует в сознание (и подсознание) миллионов людей»;

— «надежнее разделить представителей любых социальных сообществ всего на две группы – на «своих» и «чужих»; свои – это родственники, земляки, однокашники, друзья, проверенные знакомые, старые коллеги, они все партнеры родных неформальных отношений, а значит, им можно доверять, с ними сотрудничать (недоверие – главный бич российской экономики); а еще есть «чужие» – все остальные»;

– «нельзя забывать, что все иностранное, если это не инвестиции, туризм, еда и медпрепараты, потенциально враждебно для нас; что западные страны хотят лишить страну и людей права на уникальность через продвижение глубоко нам чуждых ценностей и нравственных убеждений»;

— «Эти профи негласно дали не отрефлексированное до сих пор указание стократно уменьшить или совсем не пользоваться такими опознавательными терминами минувшей эпохи, как «реформы», «модернизация», «инновации», «развитие личности», прекрасно осознавая, что это делается в безмерно чувствительной к словам-поводырям стране»;

— «Еще в конце минувшего века госсмысловики совершили открытие. Осознали невероятное: при умелом программировании массовой культуры предоставленные рыночной системой возможности совершенно не опасны для сохранения концепции «особого пути» российского «государства-цивилизации»».

Все это мы можем обозначить формулой когнитивная трансформация массового сознания. Она может быть направлена как вперед, к новому типу инновационного общества, а также может быть обращена назад, создавая ретро-общество. Кстати, отсюда и важность фигуры Сталина для современного состояния российского общества.

Когнитивные атаки являются новым типом интервенций, особенно для случая работы с массовым сознанием. С этой точки зрения можно посмотреть также на российскую попытку вмешательства в американские президентские выборы. Она была направлена на создание хаоса в головах, поскольку ее результатом становился рост поляризации среди избирателей.

Суммарно можно сказать, что после Крыма [36] и Донбасса, где были и физические действия, российские информационные интервенции были обнаружены в американских и французских президентских выборах, референдумах (Брекзит, Каталония (о последнем см. [37]). Правда, при этом считается, что их воздействие не было столь решающим.

 Однако имеется и другая точка зрения, которая акцентирует иной аспект: «Эффект социальной передачи был сильнее прямого эффекта самих сообщений. Уровень переубеждения избирателя составлял около 0.39%, что реально представляется малой величиной, но реально он переводится в дополнительные 282 тысячи голосов. Если вспомнить основные голосования, такие, как Брекзит с результатом 51.9% против 48.1%, или тот факт, что Хиллари проиграла выборы 77 тысячами голосов, то в зависимости от контекста такие малые эффекты могут значить очень много» [38 — 39].

В будущем воздействия будут с неизбежностью смещаться на все более незаметные на сегодня уровни, сегодня дигитальное нападение — это все учебные атаки и учебные тревоги, но завтра для них будет найдено то, что послужит реальным боевым выстрелом, а не просто хлопком.

Данная гибридная война со стороны России оказалась возможной благодаря тому, что ее допустило российское массовое сознание. Но одновременно она сработала и на укрепление украинского самосознания. Сходная ситуация была привнесена в Чехословакию советскими танками: «Лидеры Пражской весны никогда не выступали против социализма – об этом потом писали и говорили все причастные к чехословацкой перестройке, от Александра Дубчека до Зденека Млынаржа. Сама Пражская весна не была протестом, и уж тем более чем-то антирусским или антисоветским. Чешская, точнее, чехословацкая идентичность обретет более внятные очертания только потом, после танков. Милан Кундера писал в романе «Неведение» о ЧССР после августа 1968-го: «Никогда страна не была до такой степени отечеством, чехи – до такой степени чехами»» [40].

Сильные события создают сильные результаты, слабые события происходят незамеченными. Украина получила урок, последствия которого еще долго будут оказывать влияние.

Литература

1. Pocheptsov G. The first cognitive war in the world (Ukraine, Crimea, Russia) // www.academia.edu/10057232/FIRST_COGNITIVE_WAR
2. Schadlow N. Competitive engagement: upgrading America’s influence // smallwarsjournal.com/jrnl/art/competitive-engagement-upgrading-america%E2%80%99s-influence
3. Hoffman F. G. Conflict in 21st century: the rise of hybrid wars // www.potomacinstitute.org/images/stories/publications/potomac_hybridwar_0108.pdf
4. Ивашов Л. Гибридные войны // izborsk-club.ru/14997
5. Бартош А. России не избежать гибридных войн // nvo.ng.ru/concepts/2018-03-09/1_987_hybridwar.html
6. Thomas T. Russia’s 21st century information war: working to undermine and destabilize polulation // www.stratcomcoe.org/timothy-thomas-russias-21st-century-information-war-working-undermine-and-destabilize-populations
7. Буевич А.А. Концепт «Спаситель» в русской культуре // www.vsu.by/xmlui/bitstream/handle/123456789/991/t15pub156.pdf?sequence=1&isAllowed=y
8. Nyhan B. When Corrections Fail: The persistence of political misperceptions // www.dartmouth.edu/~nyhan/nyhan-reifler.pdf
9. Кузьмук: В армии «ЛДНР» из 10 человек – девять украинцев и один русский офицер. Два военных училища, в Луганске и Донецке, уже проводят выпуск офицеров // gordonua.com/publications/kuzmuk-v-armii-ldnr-iz-10-chelovek-devyat-ukraincev-i-odin-russkij-oficer-dva-voennih-uchilishcha-v-luganske-i-donecke-uzhe-provodyat-vipusk-oficerov-244628.html
10. Киселев оправдался за поддельное удостоверение СС в «Вестях недели» // lenta.ru/news/2016/05/16/kiselev_galichina/
11. Телесюжет о распятом мальчика // ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A2%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D1%81%D1%8E%D0%B6%D0%B5%D1%82_%D0%BE_%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BF%D1%8F%D1%82%D0%BE%D0%BC_%D0%BC%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D1%87%D0%B8%D0%BA%D0%B5
12. Кашин О. Кровавый навет в эфире «Первого канала»: извинится ли Константин Эрнст перед зрителями // republic.ru/russia/krovavyy_navet_v_efire_pervogo_kanala_izvinitsya_li_konstantin_ernst_pered_zritelyami-1126862.xhtml
13. Пономарев А. Журналисты не нашли подтверждение сюжету «Первого канала» о распятом в Славянске ребенке // republic.ru/fast/russia/zhurnalisty-ne-nashli-podtverzhdeniya-syuzhetu-pervogo-kanala-o-raspyatom-v-slavyanske-rebenke-1126851.xhtml
14. Мусафирова О. и др. «Мальчика» не было, но он живет. Кто придумал самый кровавый фейк войны на Донбассе // www.novayagazeta.ru/articles/2015/07/15/64898-171-malchika-187-ne-bylo-no-on-zhivet
15. «Оправдание» Первого канала за «распятого мальчика»: это «болезненная фантазия» женщины // zn.ua/WORLD/opravdanie-pervogo-kanala-za-raspyatogo-malchika-eto-boleznennaya-fantaziya-zhenschiny-162460_.html
16. Калинин К. и др. Крымский опрос как зеркало русской социологии // trv-science.ru/2016/01/12/krymskij-opros-kak-zerkalo-rossijskoj-sociologii/
17. Крупина Л. В деле и личности Ципко много темных пятен // fakty.ua/181649-skolko-tebe-zaplatili-chtoby-ty-syuda-priehala-idi-otseleva—govorili-moskovskie-starushki-izvestnoj-ukrainskoj-gastrolershe-separatistke-marii-cipko
18. Известная «гастролерша» Ципко выступила в роли пострадавшей в одесской трагедии // www.stopfake.org/izvestnaya-gastrolersha-tsipko-vystupila-v-roli-postradavshej-v-odesskoj-tragedii/
19. Профессиональная «плакальщица» Путина засветилась на пророссийской акции в Латвии // www.obozrevatel.com/crime/professionalnaya-plakalschitsa-putina-zasvetilas-na-prorossijskoj-aktsii-v-latvii.htm
20. В РФ на мошенничестве и воровстве попалась сепарская гастролерша Мария Ципко // andreistp.livejournal.com/8247998.html
21. Современная история российской политики, рассказанная в СМС. Часть I // theins.ru/politika/5463/3
22. Сабурова О. Битый политолог. Зачем российскому ТВ Вячпеслав Ковтун // www.kp.ru/daily/26798.4/3833354/
23. Голованов Р. Украинец-русофоб Ковтун терпит унижение на российских ток-шоу за миллионный гонорар // www.kp.ru/daily/26798.4/3833354/
24. Рябов М. Украинский «политолог» Ковтун: в следующий раз меня пырнут ножом // www.politnavigator.net/ukrainskijj-politolog-kovtun-v-sleduyushhijj-raz-menya-pyrnut-nozhom.html
25. Постоянно унижаемый на ток-шоу Майкл Бом рассказал о причине его «задержания» // lenta.ru/news/2017/12/07/bohm_disproof/
26. Овчаров А. Кто такой Майкл Бом, зачем он ходит на политические передачи на центральном телевидении, если его там постоянно перебивают и не дают говорить? // thequestion.ru/questions/133680/kto-takoi-maikl-bom-zachem-on-khodit-na-politicheskie-peredachi-na-centralnom-televidenii-esli-ego-tam-postoyanno-perebivayut-i-ne-dayut-govorit
27. Каштанова О. В Польше рассказали, кто такой выдворенный из России «эксперт» Мацейчук // nation-news.ru/364162-v-polshe-rasskazali-kto-takoi-vydvorennyi-iz-rossii-ekspert-maceichuk?utm_source=24smi&utm_medium=referral&utm_term=507&utm_content=1636859&utm_campaign=2605
28. Раскрыты гонорары иностранных «мальчиков для битья» на российских ток-шоу // lenta.ru/news/2017/10/17/deneg_net/
29. Майкл Бом объяснил, в чем ошибка подравшегося в эфире Норкина // www.mk.ru/politics/2018/02/23/maykl-bom-obyasnil-v-chem-oshibka-podravshegosya-v-efire-norkina.html
30. Майкл Бом рассказал, как его постоянно провоцируют на драку в ток-шоу // ruposters.ru/news/23-02-2018/postoyanno-provotsiruyut-draku
31. Исповедь пропагандиста. Часть I. Как делают новости на государственном ТВ // theins.ru/confession/59757
32. Адамова С. Исповедь пропагандиста. Часть II. Как делают политические ток-шоу на государственном ТВ // theins.ru/confession/61361
33. Лоренцс Ю. Театр политических марионеток // inosmi.ru/politic/20170810/240020215.html
34. Дондурей Д. Смысловики могущественнее политиков // www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/06/08/644510-smisloviki-moguschestvennee-politikov
35. Дондурей Д. Российская смысловая матрица // www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/06/01/643174-rossiiskaya-smislovaya-matritsa
36. Nakashima E. Inside the Russian desinformation campaign in Ukraine in 2014 // www.washingtonpost.com/world/national-security/inside-a-russian-disinformation-campaign-in-ukraine-in-2014/2017/12/25/f55b0408-e71d-11e7-ab50-621fe0588340_story.html?utm_term=.b802e2d17df0
37. Почепцов Г. Каталонская спецоперация: последствия информационных атак как урок для Украины // hvylya.net/analytics/society/katalonskaya-spetsoperatsiya-posledstviya-informatsionnyih-atak-kak-urok-dlya-ukrainyi.html
38. Bond R.M. a.o. A 61-million-person experiment in social influence and political mobilization // www.nature.com/articles/nature11421.epdf?referrer_access_token=Es4CZdGoJJ2I5XrAGhJRQtRgN0jAjWel9jnR3ZoTv0O-9kUewX3bdNdtBQCWYxxxyT1mLWjysh846djISzhdVcFDbyu7xDyoVYzIu8RFi5QpdtVdHGhFJUlBy-zEOi4JFPQib7jQJezf36cFSGNHJlA5ZalvVwuZ-iSS3B0fItTtMgFtxXUmXBeo_944zcZRxyP9P1r6Az5VLdxEc2wcJsjR7Y-a6NgHMxucIDtRkh1vTvrnhZlKOblGsXt7tPIG&tracking_referrer=www.scientificamerican.com
39. Linden van der S. Psychological Weapons of Mass Persuasion // www.scientificamerican.com/article/psychological-weapons-of-mass-persuasion/
40. Колесников А. Прага, Париж, Москва — бумеранг 1968-го. Чему учат революции полувековой давности // carnegie.ru/commentary/76337

ХВЫЛЯ