О статусе Крыма
Я действительно считаю, что по международному праву Крым – украинский, но сегодня мы также должны признать тот факт, что там живут люди, и многие из них относятся к Украине с опаской, хотят быть частью России. Этот факт должна признать не только Россия, но и Украина. Мы должны вместе решать, что будем делать с 2 миллионами людей. Это их жизни. Решать за них – вначале забрать, потом отдать – невозможно.
На мой взгляд, рецепт здесь может быть один. После смены власти в России в течение нескольких лет должен быть организован и проведен большой международно признанный референдум, на котором живущие в Крыму люди смогут сами определить свою судьбу.
Конечно, сейчас в сложившейся ситуации (которая неправильна и которой никогда бы не возникло, если бы я была президентом в момент принятия этих решений) единственный компромиссный выход – это международный референдум, а не возвращение к изначальному статус-кво. Нам всем нужно понять важность компромиссов. Мы можем бесконечно выяснять, кто прав, кто виноват, кто агрессор, но это нас ни к чему не приведет, это неконструктивно. Сейчас такая ситуация. И даже если Путин не останется у власти, она останется.
Я с вами абсолютно согласна: нарушили международное право, поступили совершенно ужасно, поставили сами себя в ситуацию, где Россия оказалась изгоем. Я с этим согласна. Но мы должны искать компромисс, мы не можем просто взять и вернуть события обратно. Я не вижу другого развития событий. Вот Россия говорит: «Крым теперь не наш, с Донбасса мы уходим». Что будет дальше? Наступит гражданская война. Это тоже, на мой взгляд, абсолютно очевидно. Мы не можем поступать с этими людьми так, будто они – мячик в игре. Сегодня – на нашей стороне, завтра – на чужой. Это живые люди, давайте об этом не забывать.
Мне кажется, это вполне хорошее компромиссное решение. Международный референдум с несколькими вопросами: хочет Крым быть независимым, быть частью России или Украины. Это не лучший вариант, но единственно возможный. Лучший вариант был вообще туда не лезть, не начинать эту операцию. Но к сожалению, политик вынужден оперировать в тех обстоятельствах, в которых придется. И Путин оставляет нам такое наследство, что даже не Крым будет самой главной проблемой.
О войне на востоке Украины
Я считаю, что Россия никаким образом – ни де-факто, ни де-юре – не должна участвовать в конфликте на Донбассе. Никаким образом мы не должны поддерживать ни одну из сторон конфликта, и сами не должны быть его стороной. Очевидно, сейчас, несмотря на уверения российских властей, это все равно происходит.
Да, разумеется (оттуда будут выведены российские инструкторы и прекратятся поставки оружия. – «ГОРДОН»). Я считаю, что этот конфликт отчасти был спровоцирован Россией. Сейчас ситуация усугубилась, но изначально она была искусственно раздута. Россия должна сделать все возможное, чтобы вернуть мир в Донецкую и Луганскую области.
Инструкторы, все эти люди, прикидывающиеся контрактниками или добровольцами, вся эта сложная система якобы «нас тут нет» – это все должно быть выведено за границу. Украина – независимое соседнее государство, которое в состоянии самостоятельно решать подобные проблемы. Тем более, когда изначально они нагнетались, на мой взгляд, извне.
О выплате компенсаций за Донбасс
Безусловно, (для нормализации ситуации на Донбассе. – «ГОРДОН») речь может идти о каких-то компенсациях Украине. Но в первую очередь, как я уже сказала, это должно быть неучастие в этих военных действиях ни в какой форме. Эта война должна быть окончена Россией во всех формах. На мой взгляд, это само по себе уже станет большим решением проблемы. Мое глубокое убеждение в том, что как только Россия выведет себя за рамки этого конфликта, он если не исчезнет, то точно перейдет на другой уровень.
Проблема наших стран в том, что мы ждем капитуляции друг друга, а это невозможно. Наша задача – договориться. Выплаты, не выплаты – не это сейчас самое главное. Неважно, кто сделает первый шаг, кто первым попросит прощения. России есть за что просить прощения у Украины, и я лично могу попросить прощения, хотя не я принимала эти решения. Но для того, чтобы сделать следующий шаг, нам нужно начать договариваться, как мы будем жить в этом новом прекрасном мире. Жить как равноправные соседи, партнеры, а не в отношениях «младшего» и «старшего», это невозможно и оскорбительно.
Каждому из нас нужно делать шаги навстречу друг другу, чтобы примириться и по-новому выстроить равнозначные отношения. Это огромный путь. К сожалению, мы сейчас находимся в точке катастрофы, которую будем расхлебывать десятилетиями. Ее будут расхлебывать еще наши дети. Это самое кошмарное, это геополитическая катастрофа. Разругаться с самым близким народом, самым близким соседом – это действительно огромная драма. И для нас, и для вас.
Мой первый визит в случае победы на выборах президента? В Украину.
О возможной выдаче Путина Гаагскому трибуналу
Это очень сложный вопрос, я знаю все споры вокруг него, знаю и позицию Навального. Мне кажется, Путин потому и находится у власти так долго, что для него нынешняя ситуация – очевидная ловушка. Он тоже не знает выхода, но прекрасно отдает себе отчет в том, что после потери власти в России очень легко и быстро может попасть на скамью подсудимых. Он это знает лучше всех. Мое личное убеждение: он давно не держится за эту власть из-за желания управлять страной. Он бы уже ушел на покой как отец нации, если бы были гарантии, что его никто не тронет.
Но поскольку такие гарантии ни я, ни Навальный, ни его ближайшие соратники дать не могут, это еще раз убедило Путина, что доверять никому нельзя и отпускать власть на сегодняшний момент смертельно опасно. Поэтому мы ходим по этому замкнутому кругу, где Путин боится уйти, а мы не понимаем, какие гарантии можем предоставить.
О «проекте Кремля»
Я уже неоднократно отвечала на этот вопрос: я – конечно же, не проект Кремля. Всегда будут люди, которые это говорят. Это жесткая политическая борьба, где в ход идут любые аргументы, но это часть реальности, в которой я живу. Так же говорят и о Навальном, и обо всех остальных оппозиционных политиках. Это вещь, с которой мы живем: бесконечные конспирологические теории. Думаю, отвечать на эти вопросы, честно говоря, бессмысленно. Действия должны сами показывать, что у меня чистые помыслы и цели.
О предполагаемом участии дочери Путина в выборах президента
Насколько я могу судить о том, каким человеком является Путин… Не думаю, что он готовит такую судьбу для своей дочери. Все его действия свидетельствуют о том, что он никаким образом не хочет вмешивать свою семью в политическую активность и меньше всего желает такой судьбы своим детям. Считаю, что это совсем странная конспирология. У меня есть ощущение, что ее насильно выволокли в информационное пространство. Нет ощущения, что она хочет быть активной. Ее никто никогда не показывает по телевизору, о ней никто не говорит.
О бюджете своей предвыборной кампании
Политтехнолог Алексей Ситников, который вел кампанию Тимошенко и многих других политиков, привык к бюджетам, которые может не потянуть вся нефтяная экономика нашей страны. У нас таких бюджетов нет, у нас скромная кампания, деньги я собираю по знакомым бизнесменам. В начале у нас было совсем сложно с финансированием, сейчас стало чуть легче, но все равно это очень тяжелый процесс. Люди работают у нас, потому что им интересно участвовать в политической жизни, они верят, что это нужная и полезная деятельность. Здесь нет каких-то безумных заработков. Это не кампания «Единой России», где можно прийти, хорошо нажиться и забыть об этом, как о страшном сне.
Размер моего бюджета на президентскую кампанию – 400 млн рублей (190 млн грн – «ГОРДОН»). Это открытая информация. Они приходят из разных источников, это официальный избирательный фонд кандидата. Часть денег поступает благодаря партии, часть – это пожертвования моих друзей-бизнесменов. Надеюсь, что при регистрации на выборы какие-то фамилии будут озвучены.
О возможном убийстве отца
Есть большое количество конспирологических версий на эту тему, но лично я в это не верю. Я знаю, что такие версии есть, но у меня нет оснований в это верить. Его, безусловно, убила политика, он был подвергнут несправедливой травле, но это случилось задолго до реальной физической смерти. И это было гораздо сложнее, чем то, о чем вы говорите. Абсолютно невинного человека оболгали и затравили только по политическим причинам, но это уже совершенно другая история.
О вступлении в ЕС и НАТО
Как и Украина, Россия – это большая европейская страна. Я считаю, что глобальной целью мы должны ставить включение России и в ЕС, и в НАТО. К сожалению, сейчас мы находимся очень далеко от этой цели, потому что наши отношения с Западом полностью испорчены и разрушены. Считаю, что сейчас ведется очень сильная пропаганда против России на Западе, но для этого есть масса причин, в том числе ошибки со стороны России. Сейчас наши отношения придется выстраивать заново.
Я действительно считаю, что западные лидеры поставили для себя некую цель: если не разрушить Россию, то уж точно поставить ее на место, где она бы не представляла угрозу европейским государствам и США. И это крайне опасно, поскольку они могут приблизиться к своей цели. Поэтому задача – не отвечать на это еще большей агрессией и пропагандой, а стремиться к взаимопониманию, показывать, что Россия – цивилизованное европейское государство, которое должно пройти большой путь, чтобы вновь заслужить доверие общества. Но другого пути у нас нет.\
- dsq_needs_sync:
- 1
